23 дела о правонарушениях, 35 дел, 42… Подобные цифры в повестке практически каждого заседания комиссии по делам несовершеннолетних (КДН) – норма. А за цифрами стоят реальные, чаще грустные, истории вполне конкретных семей. Истории детей. Ведь они, даже допустившие правонарушение, всегда – пострадавшая сторона. И как справедливо заметила заместитель председателя КДН Татьяна Щукина, проступки всегда совершают дети, которых просто не любят родители.
«Хочу счастья», или бич по имени алкоголь
Для начала случай неординарный, из разряда «хочу быть счастливой». В принципе непьющая, но, по-видимому, сильно несчастная в личном плане женщина 1981 года рождения уехала сочетаться браком с заключённым в зону, оставив четырёх!!! несовершеннолетних детей одних. С минимальным набором продуктов. Не поручив их ничьим заботам. Уехала на четыре дня.
Тревогу забила школа, куда не явился один из мальчиков, пятиклассник. Когда мадам пришла объясняться на комиссию, логика и здравый смысл в её невнятных репликах отсутствовали напрочь. Какое счастье её детям может дать мужчина, которому ещё 4 года сидеть за грабёж, она пояснить затруднилась. Но этот случай, скорее, - исключение из правил.
Пьянство родителей со всеми вытекающими – вот по-прежнему наиболее частая причина невнимания к нуждам детей. Этот неискоренимый порок российского общества продолжает уносить людей в «синюю яму», превращая их в физических и моральных деградантов. И продолжает ломать судьбы несовершеннолетних россиян, зависящих от родителей-алкоголиков.
Хотя, судя по статистике КДН, нельзя сказать, что доминирующая часть родителей-правонарушителей – горькие пьяницы. Большей частью это в общем-то небезнадёжные люди. Но зачастую тяга к алкоголю почему-то становится сильней родительских чувств.
Чем объяснить поведение матери, которая вечером ушла из больницы, оставив шестилетнюю дочку-эпилептика, находящуюся на профилактическом лечении, на попечение соседки по палате? Ушла, зная, что девочку нужно постоянно контролировать и давать ей лекарства по часам.
На комиссии безответственная мамаша пыталась пояснить, что якобы отправилась за необходимыми ребёнку таблетками. За ними она ходила больше суток. Успев в этот период изрядно приложиться к спиртному в компании собутыльника. Благо, с девочкой ничего не случилось. Но сам факт такого отношения МАТЕРИ к больному РЕБЁНКУ – вопиющ. И, к ужасу любого нормального человека, нередок. Побывав не на одном заседании комиссии, убедилась в этом.
А вариантов подобных историй, разбираемых на комиссии, – вагон и тележка. И следствия такого поведения пьющих родителей известны. дети не ходят в школу, детсад, живут в антисанитарии, не получают надлежащей медицинской помощи, часто остаются одни, запертые в квартире, голодают, совершают проступки. А порой и самое худшее: дети видят пьянство и страдают от рук людей, которые по жизни должны бы беречь их пуще зеницы ока. И при этом многие такие родители стабильно получают социальные пособия и выплаты на детей, расходуя их явно не по назначению. Огромная беда, что большая часть подобных семей – многодетные...
Кнут есть. Но он один, и этого мало
Сегодняшняя система борьбы с подобным поведением отвратительных родителей в средствах, увы, ограничена. Это уговоры-разговоры специалистов комиссии, посещающих такие семьи, разъясняющих родителям их права-обязанности. Это упредительные «кнуты» в виде предупреждений и административных штрафов. Лишение родительских прав здесь - крайняя мера. Для этого нужно собрать гигантскую доказательную базу, убедить суд, что все средства реагирования уже исчерпаны. Статистика прошлого года –14 родителей лишены прав на детей...
Заместитель председателя КДН Татьяна Васильевна ЩУКИНА признаётся:
- Работать с такими отцами и матерями крайне трудно. Это, как правило, люди сложившиеся, со своими, пусть и примитивно-эгоистичными, но стабильными взглядами, устоями. Буквально всей душой сросшиеся с привычкой к лёгкой и пустой жизни. Некоторые начинают что-то осознавать только тогда, когда предупреждаем: ребёнка могут забрать.
Мера относительной строгости – временное ограничение в родительских правах. Ребёнка изымают из семьи сроком на полгода, и до мамы с папой постепенно доходит весь механизм - чего в социальном плане они лишаются вместе с ребёнком. Порой в этом случае понимание наступает. Но это пока они трезвые – понимают... Боятся такие личности чаще того, что они должны на отнятого ребенка платить алименты, а значит, им придётся принудительно работать.
Помнится, раньше была масса идеологических, общественных организаций, способных со всей строгостью повлиять на родителей-выпивох. Увы, канула в лету советская традиция принудительного лечения алкоголиков. Давала эта система свои положительные плоды, не поспоришь! Сейчас же всё добровольно: чтобы протестировать на алкоголь (наркотики) требуется личное согласие человека. Покажите мне того, кто безоговорочно признает себя больным и пойдёт на эту процедуру… Случаи исправления в нашей практике, к сожалению, единичны. Но наша цель - всеми силами и возможными средствами снижать количество таких семей.
Социум болен...
XXI век: развитие нанотехнологий, космос, моделирование виртуальных миров... А в российском обществе – те же тяжкие морально-нравственные, социальные беды, что и десятилетия назад. Беды, свидетельствующие о том, что социум болен и лечить себя может с трудом.
Этот гигантский воспитательный труд одному маленькому социальному институту в виде КДН не под силу. Он, конечно же, не сдаётся. Работает в тесном тандеме с правоохранительными органами, социальными службами, психологами, социальными педагогами, медиками, школами. Подключает к работе с трудными подростками волонтёров.
Но факт остаётся фактом – сегодня на учёте в КДН 92 семьи, находящихся в социально опасном положении. В них воспитывается 162 ребёнка! А сколько ещё таких «за кадром»...
Социальные комментарии Cackle
перейти к списку статейверсия для печати
